В Китае продолжает бушевать эпидемия коронавируса. Еще два месяца назад китайские власти строго придерживались политики нулевой терпимости к коронавирусу, которая должна была продемонстрировать миру эффективность китайской политической системы. Однако политическое руководство буквально в одночасье отказалось от долго лелеемой политики после достаточно ограниченных и локальных протестов населения, что совершенно не характерно для авторитарных государств, т.к. демонстрирует слабость режима как внешним игрокам, так и населению, которое может решить, что подобные методы давления на власть работают. Пока, однако, нет никаких поводов сомневаться в политической стабильности китайского режима.
Что же вынудило Си так резко изменить политику? Не было ли каких-то иных мотивов у Си так быстро выйти из режима нулевой толерантности к вирусу? Эпидемиологические ограничения были сняты в самый неблагоприятный с точки зрения респираторных заболеваний период, что привело к очень высокому росту заболеваемости и перегрузило систему здравоохранения. Результатом станут сотни тысячи преждевременных смертей, которые можно было бы избежать в случае более плавного выхода из жестких ограничений.
Вполне вероятно, что все это не более чем обычная дурость авторитарного режима, которому плевать на благосостояние подконтрольного населения. Однако,
возможно, у Пекина есть веские причины, которые потребовали проведения быстрой естественной иммунизации населения, пускай и такой высокой ценой.
Отсутствие иммунитета к коронавирусу становилось большой стратегической угрозой для Китая. В случае какого-либо конфликта, который потребовал бы хотя бы частичного вынужденного отказа от жестких эпидемиологических ограничений, Китай сразу же столкнулся бы с резким ростом заболеваемости, который парализовал бы страну и поставил бы под сомнение возможность противостоять какой-либо угрозе. Не позволяло отсутствие иммунитета и самому Китаю начать какую-либо внешнюю активность, т.к. это сразу бы скосило с вирусом значительную часть населения страны, что мы и наблюдаем сейчас.
Если за отказом Китая от нулевой терпимости к ковиду были именно такие мотивы, то видимо что-то очень существенно поменялось в планах или ожиданиях Пекина. Вряд ли Си планирует в обозримой перспективе попытку захватить Тайвань:
судьба северного соседа сейчас для Китая намного важнее.
Запад не может позволить никакого положительного исхода войны для России. После всего случившегося он не может допустить российской победы и выхода, например, России к границам Польши, Венгрии и Румынии. Не могут западные лидеры и снова сидеть за одним столом переговоров с представителями питерской подворотни. Это как представить Черчилля за одним столом с Гитлером. Начало поставок западных тяжелых наступательных вооружений Украине однозначно свидетельствует о том, какие цели преследует Запад. Уверен, что уже скоро будет объявлено и поставке Украине западных танков, возможно уже по результатам совещания министров обороны стран НАТО 18-19 января и последующего за ним 20 января очередного Рамштайна.
Китай отдает себе отчет в том, что у Путина нет никаких шансов и он в любом случае проиграет. Как результат, у Китая возникает резонный вопрос, а что будет по другую сторону его северной границы?
Сценарии развития ситуации после поражения России могут быть абсолютно разными, и Китай должен быть готов к активным действиям. Самым опасным исходом для Китая является демократизация России после поражения (ну получилось же с нацистской Германией и империалистической Японией) с установлением союзнических отношений с Западом и последующее ее присоединение к западным альянсам и блокам. В этом случае Китай получит союзника США у своих границ, что явно не входит в планы Пекина.
Китай однозначно не планирует вписываться за Путина,
т.к. в принципе никогда не выступает за чьи-либо интересы, кроме своих, но вполне может рассматривать вариант установления своего контроля на тем или иным участком территории России восточнее Урала.
К декабрю уже стало ясно, что мобилизация никак не помогла России изменить в свою сторону положение на фронтах, а значит перед Пекином остро встал вопрос его готовности к поражению Москвы и вмешательству в послевоенный передел контроля над Россией. Протесты же, которые якобы привели к отмене эпидемиологических ограничений, могли быть или случайным фактором или вообще прикрытием.
! Орфография и стилистика автора сохранены
